Не люблю, когда грязная посуда остаётся после еды. Если в первый раз на столе оставишь тарелку или кружку, оставишь и второй; всё это перемывать будет лень, посуда нагромождается, копится в раковине, на краю раковины, на столе, на журнальном столике в зале, да где угодно! А потом одно из двух – либо мое терпение лопнет и всё-таки придется намочить губку для мытья посуды вместе с Фэйри, и навести чистоту на кухне, либо придет Клаксон, безразлично скажет: «У тебя скоро здесь мыши будут бегать», и перемоет все сам, за что мне будет почему-то стыдно.
...Вчера мы сидели с ней на кухне, пили кофе с молоком, ели из баночки шоколад, курили, болтали обо всем на свете, задавали друг другу дурацкие вопросы. Когда наступила полночь, ей пришлось уехать. Я не спросил зачем. Она поцеловала меня в щеку, села на такси и уехала.
Дома не осталось никого, только две кружки, которые стояли на столе. Одна её, другая моя. Внутри каждой осталась маленькая полоска пенки от кофе с молоком. Свою кружку я помыл и потянулся за её стаканом, но почему-то остановился. Захотелось, чтобы он постоял на столе ещё немного, хотя бы до утра. Я сидел, смотрел на эту кружку, выкуривал сигареты одну за другой, думал. Просидел до часу ночи и решил пойти спать.
Утром, когда проснулся, я мыл её стакан и улыбался. Я не взял в руки губку, а осторожно, кончиками пальцев оттер пенку внутри кружки, место, к которому прикасаются губами, когда пьют, затем ополоснул, и поставил на полку рядом с другими стаканами.
Обидно, что так легко можно стереть историю...